"...Вполне правильно говорят, что в исполненные святости мгновения земной человек чувствует близость своего Бога. Но это становится кощунством, когда, исходя из этого дивного моста осознания Божественной близости, выдвигается утверждение, что искра Божества присутствует в нём самом.
Рука об руку с этим утверждением идёт также принижение Божественной Любви. Как можно измерять Божью Любовь мерилом человеческой любви? Более того, по ценности ставить Её ниже этой человеческой любви? Взгляните на людей, представляющих себе Божественную Любовь как высший идеал, лишь безмолвно терпящий и к тому же всё прощающий! Они хотят видеть Божественное в том, что Оно терпеливо сносит все грубости со стороны более низких созданий, как это бывает лишь с величайшим слабаком, с трусливейшим человеком, которого за это презирают. Задумайтесь же над тем, какое жуткое унижение кроется в этом!
Люди хотят безнаказанно грешить, чтобы затем, в конце концов, ещё и обрадовать своего Бога тем, что они позволят Ему простить их вину без собственного искупления! Чтобы предполагать подобное, требуется либо безмерная ограниченность и заслуживающая наказания леность, либо осознание собственной безнадёжной слабости, для того чтобы проявлять доброе воление к стремлению ввысь; но и то и другое в равной мере порочно.
Представьте же себе Божественную Любовь! Кристально ясную, сияющую, чистую и великую! Сможете ли вы при этом вообразить, что Она может быть такой слащаво-слабой, унизительно идущей на уступки, как того хотелось бы людям? Они стремятся выстроить ложное величие там, где желают слабости, создают ложный образ лишь для того, чтобы ещё и обмануть при этом самих себя, успокоиться в отношении собственных недостатков, делающих из них послушных слуг тьмы.
Где же тут свежесть и сила — непременные составляющие кристальной чистоты Божественной Любви? Божественная Любовь неотделима от величайшей строгости Божественной Справедливости. Более того, она является ею. Справедливость — это Любовь, а Любовь, в свою очередь, заключается только в Справедливости. Только в этом заключено и Божественное прощение.
Это верно, когда церкви говорят, что Бог прощает всё! И действительно прощает! В противоположность человеку, который долгое время считает недостойным даже того, кто искупил какую-либо мелкую провинность; мысля подобным образом, он взваливает на себя двойную вину, ибо поступает в этом отношении не по Воле Божьей. В этом случае человеческой любви недостаёт справедливости.
Воздействие Божественной Творческой Воли очищает от вины всякий человеческий дух — в собственном переживании или в добровольном исправлении, — как только он устремляется ввысь.
Если он возвращается из этих жерновов Вещественности к Духовному, то он предстаёт чистым в Царстве своего Творца, и не имеет значения, как он согрешил когда-то! Таким же чистым, как не согрешивший ещё ни разу. Но прежде его путь пройдёт через воздействие Божественных Законов, и именно в этом залог Божественного прощения, Его Милости!
Не слышится ли ныне повсюду тревожный вопрос: как Воля Божья могла допустить эти годы бедствий? Где же любовь, где справедливость? Вопрошает человечество, вопрошают народы, а часто семьи и отдельный человек! Разве это не должно скорее доказывать ему, что Любовь Божья всё-таки не такая, как хотелось бы представлять Её себе столь многим? Попытайтесь хоть раз представить себе до конца всепрощающую Любовь Божью такой, какой Её судорожно пытаются изобразить! Без собственного искупления, всё терпящую и в конечном счёте ещё и великодушно прощающую. Результат будет плачевным! Неужели человек мнит себя столь ценным, что от этого должен страдать его Бог? То есть, судя по этому, ещё ценнее Бога? Что только ни кроется в этом людском самомнении. —"
(из доклада "Что же отделяет сегодня столь многих людей от Света?")
![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
no subject
Date: 30/08/2016 16:00 (UTC)"...Вполне правильно говорят, что в исполненные святости мгновения земной человек чувствует близость своего Бога. Но это становится кощунством, когда, исходя из этого дивного моста осознания Божественной близости, выдвигается утверждение, что искра Божества присутствует в нём самом.
Рука об руку с этим утверждением идёт также принижение Божественной Любви. Как можно измерять Божью Любовь мерилом человеческой любви? Более того, по ценности ставить Её ниже этой человеческой любви? Взгляните на людей, представляющих себе Божественную Любовь как высший идеал, лишь безмолвно терпящий и к тому же всё прощающий! Они хотят видеть Божественное в том, что Оно терпеливо сносит все грубости со стороны более низких созданий, как это бывает лишь с величайшим слабаком, с трусливейшим человеком, которого за это презирают. Задумайтесь же над тем, какое жуткое унижение кроется в этом!
Люди хотят безнаказанно грешить, чтобы затем, в конце концов, ещё и обрадовать своего Бога тем, что они позволят Ему простить их вину без собственного искупления! Чтобы предполагать подобное, требуется либо безмерная ограниченность и заслуживающая наказания леность, либо осознание собственной безнадёжной слабости, для того чтобы проявлять доброе воление к стремлению ввысь; но и то и другое в равной мере порочно.
Представьте же себе Божественную Любовь! Кристально ясную, сияющую, чистую и великую! Сможете ли вы при этом вообразить, что Она может быть такой слащаво-слабой, унизительно идущей на уступки, как того хотелось бы людям? Они стремятся выстроить ложное величие там, где желают слабости, создают ложный образ лишь для того, чтобы ещё и обмануть при этом самих себя, успокоиться в отношении собственных недостатков, делающих из них послушных слуг тьмы.
Где же тут свежесть и сила — непременные составляющие кристальной чистоты Божественной Любви? Божественная Любовь неотделима от величайшей строгости Божественной Справедливости. Более того, она является ею. Справедливость — это Любовь, а Любовь, в свою очередь, заключается только в Справедливости. Только в этом заключено и Божественное прощение.
Это верно, когда церкви говорят, что Бог прощает всё! И действительно прощает! В противоположность человеку, который долгое время считает недостойным даже того, кто искупил какую-либо мелкую провинность; мысля подобным образом, он взваливает на себя двойную вину, ибо поступает в этом отношении не по Воле Божьей. В этом случае человеческой любви недостаёт справедливости.
Воздействие Божественной Творческой Воли очищает от вины всякий человеческий дух — в собственном переживании или в добровольном исправлении, — как только он устремляется ввысь.
Если он возвращается из этих жерновов Вещественности к Духовному, то он предстаёт чистым в Царстве своего Творца, и не имеет значения, как он согрешил когда-то! Таким же чистым, как не согрешивший ещё ни разу. Но прежде его путь пройдёт через воздействие Божественных Законов, и именно в этом залог Божественного прощения, Его Милости!
Не слышится ли ныне повсюду тревожный вопрос: как Воля Божья могла допустить эти годы бедствий? Где же любовь, где справедливость? Вопрошает человечество, вопрошают народы, а часто семьи и отдельный человек! Разве это не должно скорее доказывать ему, что Любовь Божья всё-таки не такая, как хотелось бы представлять Её себе столь многим? Попытайтесь хоть раз представить себе до конца всепрощающую Любовь Божью такой, какой Её судорожно пытаются изобразить! Без собственного искупления, всё терпящую и в конечном счёте ещё и великодушно прощающую. Результат будет плачевным! Неужели человек мнит себя столь ценным, что от этого должен страдать его Бог? То есть, судя по этому, ещё ценнее Бога? Что только ни кроется в этом людском самомнении. —"
(из доклада "Что же отделяет сегодня столь многих людей от Света?")